Летом 2014 года на подмосковной трассе М-4 «Дон» начали происходить жестокие нападения. Неизвестные прокалывали шины автомобилей, а когда водители останавливались, их грабили и расстреливали. Преступников прозвали «бандой ГТА» — по аналогии с компьютерной игрой Grand Theft Auto, в которой персонажи-преступники угоняют автомобили, грабят магазины и банки, а также беспорядочно убивают прохожих. Их пытались ловить не только полицейские, но и дружины уличных автогонщиков. Однако это не приносило плодов до тех пор, пока один из пострадавших не погнался за машиной бандитов. Пробив номера, полицейские вышли на возможного лидера группировки и смогли раскрыть дело. Годами окружающие не подозревали, что рядом с ними живут преступники, — ведь в банду сбились обычные строители, таксисты и рабочие. Как простые люди попадали в банду и почему шли на жестокие преступления, рассказывает «Холод».
В ночь на 6 ноября 2014 года бойцы специального отряда быстрого реагирования «Рысь» в полном обмундировании подъехали к дому руководителя управделами генпрокуратуры России Алексея Староверова. По данным следствия, на участке Староверова скрывался подозреваемый в организации «банды ГТА» — преступной группировки, которая несколько лет нападала на автомобилистов в Подмосковье.
О подозреваемом было известно немного. 32-летний Ибайдулло Субханов, также представлявшийся именем Рустам Усманов, родился в Узбекистане. В Россию приехал весной 2011 года и примерно с того времени работал сторожем на даче влиятельного силовика Староверова и жил прямо на работе — в сторожке на участке.
В семье Староверова Субханова считали человеком «предельно вежливым, услужливым и скромным». Позднее Староверов говорил, что доверял своему охраннику — ведь он был не человеком с улицы, а мужем его домработницы, Ранахон Хасановой.
Коттедж Староверова был окружен высоким забором. «К дому подойти было невозможно. Шуметь нельзя. При помощи приборов ночного видения максимум, что мы поняли, — это то, что за забором огромный дом, а рядом хозяйственная постройка — длинная, одноэтажная, — позже вспоминал командир группы спецназовцев. — На месте оперативные сотрудники установили, что в ней как раз и находятся подозреваемые».
По видимому, хозяев в доме не было: свет был выключен, а двери закрыты. Спецназовцы заняли огневые позиции вокруг хозпостройки. Когда один из силовиков постучал в дверь, на пороге показалась женщина. В помещении сидели еще одна женщина помоложе и дети — это были жена, теща и дети Субханова. Их срочно вывели в безопасное место и передали оперативникам.
После этого спецназовцы зашли в сторожку — в полной тишине, используя приборы ночного видения и тепловизоры. Бойцы уже перекрыли чердак, когда один из них заметил открытую дверь в комнату.
«В проеме виднелось зеркало, в нем отражался стоящий человек, руки его были опущены вниз и прижаты к животу, — вспоминал один из спецназовцев. — Что в руках — непонятно. Коллегам я подал сигнал, что в помещении есть человек, и попросил перекрыть вход. А ему предложил сдаться. Он ответил, что не боится нас. Мы ему говорили: у тебя дети на улице, подумай о них. Он сказал: „О них Аллах позаботится. Я и вас взорву, и себя взорву“».
Субханов — а именно он стоял у зеркала — отказался сложить оружие и сдаться. Тогда командир отряда приказал начать штурм.
«Мы двумя щитами отгородили своих от выстрелов и продолжили переговоры. И тут в наушниках я услышал щелчок, — вспоминал один из спецназовцев. — Я сразу понял, что это щелчок сработавшего запала гранаты, предупредил ребят, чтобы приготовились к взрыву». Спецназовцы с щитами выдвинулись вперед и закрыли других бойцов от осколков. Бросив гранату, Субханов начал стрелять из пистолета, и его убили ответным огнем.
От взрыва тряпки на нарах загорелись, а во время перестрелки вспыхнула занавеска. Вскоре пылала уже вся деревянная постройка. «Мы еле успели вытащить из огня труп и пистолет — это же доказательная база, — вспоминал командир отряда. — И в течение пары минут все здание схватилось огнем. Мы слышали хлопки — начали взрываться спрятанные боеприпасы, патроны».
При обыске пепелища нашли около 60 единиц оружия. А в еще одной постройке на территории дачи, по словам журналистов «ТВ-Центра», бандиты организовали целый склад — внутри обнаружили автономера, газовые пистолеты, переделанные в боевые, патроны, перчатки, оптические прицелы и заготовки для шипов.
Одновременно с операцией по поимке главаря в соседних районах задерживали других участников банды. Они, в отличие от Субханова, не сопротивлялись, а на допросах подробно рассказали о преступлениях.
Девятиэтажка для бандитов
Таджикистанец Хазрат (полное имя — Хазратхон) Додохонов учился на втором курсе университета, когда его знакомые поехали в Россию на заработки. Семья жила в нужде, и Хазрат сказал отцу, что тоже поедет работать, но и учебу не бросит — поступит в российский вуз. Первое время все шло по плану: год спустя Хазрат написал родителям, что учится в Московском автомобильно-дорожном государственном техническом университете (МАДИ), и стал помогать им деньгами.
Родители были спокойны: думали, что сын сначала учился, а затем пошел работать на стройке и таксистом. О том, чем на самом деле занимался Додохонов, его семья узнала только осенью 2014 года, после того как их сына задержала полиция. Оказалось, больше года Додохонов состоял в «банде ГТА».
В 2013 году 26 летний на тот момент Додохонов познакомился с Ибайдулло Субхановым, который предложил ему возможность заработать — для этого нужно было поучаствовать в ограблении. Согласно материалам дела, ночью 19 сентября 2013 года Субханов, Додохонов и еще один член банды, Муроджон Каримов по кличке Мужик, выехали на ограбление. Вскоре они заметили стоящий на обочине Toyota Land Cruiser, водитель которого спал в машине. Тогда Субханов раздал всем пистолеты, после чего все трое стали стрелять в водителя. Он получил множество ранений головы и туловища и погиб на месте, а бандиты похитили его телефоны HTC и Nokia, планшет Samsung, сумку и золотые перстень с цепочкой. Тело водителя они спрятали в канаве, а уехали с места преступления на «Ленд Крузере» жертвы, который спрятали в надежде продать, но позже отказались от этой идеи, опасаясь преследования.
Со временем Додохонов стал в банде водителем — он хорошо знал дороги, поэтому отвозил подельников на места преступлений, а иногда и сам участвовал в нападениях. Многие бандиты жили в подмосковной деревне Радумля — там Субханов снимал для них квартиры, а еще заставлял работать в местном автосервисе. Периодически бандиты собирались в том же автосервисе, чтобы готовиться к преступлениям.
Додохонов тоже жил в Радумле — Субханов поселил его в съемную квартиру в девятиэтажке, в которой жили и другие члены группировки. А в ноябре 2013 года Додохонов пригласил пожить к себе свою сестру Фариду и ее мужа Мирзомавлона Мирзошарипова, который, познакомившись с другими членами группировки, через несколько месяцев тоже вступил в «ГТА».
На седьмом этаже той же девятиэтажки в трехкомнатной квартире вместе с женой и новорожденным сыном жил Анвар Улугмурадов — с жильем им тоже помог Субханов.
40-летний Улугмурадов родился в Узбекистане, но имел российское гражданство и жил Уфе — занимался слесарными мастерством и ремонтом автомобилей. В 2012 году в автосервис, где он работал, приехал Ибайдулло Субханов. Улугмурадов отремонтировал его машину, а спустя полгода Субханов обратился к нему вновь — на этот раз с просьбой помочь раздобыть пистолет. Сначала Улугмурадов ответил, что не знает нужных людей, но в итоге согласился поспрашивать.
«Все началось с того, что я пообещал привезти оружие Ибайдулло. Я просто похвастался перед Ибайдулло, что знаю, где можно купить оружие, — передавали показания Улугмарадова журналисты ТВ-3. — В начале общения я не знал, чем он занимается. Когда я узнал об этом, было уже поздно».
Вскоре Улугмурадов вместе с женой и детьми переехал в Москву. «Ему необходимо было разместить где-то хотя бы семью. Никого в Москве он не знал, был у него единственный номер Ибайдулло Субханова, — позже рассказывал адвокат Улугмурадова. — Анвар обратился к нему за помощью в съеме квартиры. На что Субханов ответил, что, да, есть возможность снять недорого квартиру».
Субханов не планировал помогать знакомому просто так и начал вербовать Улугмурадова в свою банду. Он предложил тому ограбить «любого человека», а после убить — чтобы не осталось свидетелей. «Рустам (Субханов. — Прим. „Холод“) сказал, что за мной могут следить и он должен убедиться, что я ему буду подчиняться и следовать его инструкциям, чтобы ничего не случилось, — говорил Улугмарадов на допросах. — Я ему сказал, что все, что от меня требуется, я сделаю. Тогда он подселил ко мне человека по имени Бекзот Барболов».
По словам адвоката Улугмурадова, Субханов требовал убить человека, чтобы «повязать кровью» новобранца. «Анвар когда услышал, что должен совершить убийство, безусловно, как нормальный человек, возмутился», — говорил адвокат Улугмурадова. Тогда Субханов припомнил историю с пистолетом и заявил, что уходить нет смысла — в любом случае полицейские найдут его и накажут. В итоге Анвар Улугмурадов согласился и вместе с «куратором» Барболовым пошел на свое первое убийство.
Человек в окне
11 июня 2013 года в подмосковном поселке Менделеево 29-летний мастер в автосалоне Андрей Зорин поссорился с сожительницей, вышел из дома и поехал до конечной остановки автобуса, где его ждали друзья. «Обычный день. Все встретились у остановки, взяли много выпить и пошли в сторонку отдыхать», — позже вспоминал Максим Снопоков, друг Зорина.
Около 11 часов вечера Зорин позвонил подруге — 34-летней Юлии Барановой, которая работала продавщицей в магазине у дома. «Он сказал, что сидит в машине возле магазина. Я [была тогда] дома, вышла и села к нему в машину. Мы заехали в ночной продуктовый магазин и взяли по одной или две банки пива на каждого, — позже говорила следователям Баранова. — Мы остановились в тупике за мостом. В салоне света не было, негромко играла музыка. Мы разговаривали и слушали музыку».
Тем временем в поселок Менделеево въехали Улугмурадов и Барболов. Позже Улугмурадов говорил, что они бывали на месте уже не менее восьми раз, однако ему удавалось найти предлоги, чтобы отложить преступление (при этом в приговоре отмечается, что преступление Улугмурадов и Барболов откладывали, потому что их могли заметить).
В ту ночь бандиты вновь искали жертву — вдвоем прошли мост и бродили по лесу, когда услышали музыку и увидели автомобиль. «Я пошел к машине с пистолетом в руках, — рассказывал Улугмурадов следователям. — Бекзот остался на месте для того, чтобы подтвердить Рустаму (Субханову. — Прим. „Холода“), что я совершил ограбление и убийство человека. Я подошел сбоку двери. В салоне находились женщина и мужчина за рулем, и они целовались».
Из материалов дела следует, что выстрелить Улугмурадов не смог. Он вернулся к куратору, отдал ему пистолет и сказал, что не станет нападать на двух людей — тем более на девушку. «Барболов разозлился, сказал, что ему уже надоело сюда ездить и возвращаться без результата, — пересказывал показания адвокат Улугмурадова. — Он быстрым шагом направился к автомобилю и трижды выстрелил». После этого пистолет заклинило, и бандиты покинули место преступления, так и не осмотрев вещи жертв.
Улугмурадов предложил Барболову сказать главарю банды, что это он убил людей. Тот согласился.
На рассвете Юлия Баранова очнулась. Она запомнила, что ночью почувствовала сильную боль в правом плече и увидела «силуэт человека в окне», после чего потеряла сознание. А в два часа дня Максима Снопокова, друга Андрея Зорина, разбудили сотрудники полиции и увезли в отделение, где уже собрались другие друзья и родственники. Им сообщили, что ночью Андрея убили.
Преступников найти не удалось. Улугмурадов стал боевиком в «банде ГТА», причем пользовался уважением среди других членов банды — потому что был одним из самых старших. Позднее следствие доказало, что он участвовал как минимум в четырех нападениях, в которых погибли три человека.
«Тебя кормят — отрабатывай»
Именно выручая с жильем мигрантов, попавших в тяжелое положение, Субханов вербовал новых бандитов.
В апреле 2014 года в одну из квартир группировки заехал 24-летний Зафар Гулямов, который вскоре стал самым молодым членом банды.
Зафар (полное имя — Зафарджон) Гулямов был дальним родственником Додохонова. В 2012 году он вместе с родителями и маленьким братом переехал в Москву из Таджикистана. Отец работал строителем в Московской области, а мать — учительницей русского языка и литературы. «Я все работаю, муж все работает. Стараемся, как можем помогаем ребенку», — говорила журналистам Мафджона Зикряева, мать Гулямова. Тот хотел получить высшее образование и поступил на программиста в Институт управления и информатики — но семья была бедной, и со временем оплачивать обучение стало совсем тяжело. После третьего курса его отчислили из-за финансовой задолженности.
Зафар пошел работать к отцу на стройку, но там у него не заладилось. «Он остался без работы и жилья. Денег у него не было, за стройку ему не заплатили. Квартиру ему не сдавали, потому что он является иностранным гражданином, — говорила адвокат Гулямова. — Ему нужно было всего лишь на несколько недель найти место для проживания. Когда он обращался к родственникам и знакомым, двоюродный брат разрешил некоторое время пожить в автосервисе».
Двоюродного брата Зафара звали Боир Гуломов — в Таджикистане они жили по соседству, а потом Гуломов переехал в Россию и стал работать таксистом. Гулямов не знал, что Боир, как и Хазратхон Додохонов, после переезда в Россию вступил в банду.
Когда весной 2014 года Гуломов предложил Гулямову пожить в автосервисе в деревне Радумля, где собирались бандиты, тот согласился. Вскоре выяснилось, что проживание не бесплатное, за него надо платить — «работать», как это называли сами бандиты, пришлось на Ибайдулло Субханова. Тот пришел к Гулямову и заявил: «Ты здесь живешь, тебя кормят — отрабатывай».
Гулямову вручили пистолет, якобы чтобы попугать [жертву], и дали куратора. По словам адвоката Гулямова, бандиты якобы не рассказывали новичкам, чем им предстоит заниматься. Поэтому те до последнего успокаивали себя — мол, просто «постоят рядышком, ничего не будут делать, ограбят и убегут».
Ночью 3 мая 2014 года Гулямова отправили на первое преступление. На суде он рассказывал, как он и еще пять бандитов нашли трассу и разложили шипы, после чего все спрятались в кювете. Гулямову и остальным выдали перчатки и пистолеты. Они ждали, пока в ловушку не попадется какая-нибудь машина, а потом бежали по кювету по направлению движения машины, чтобы с дороги не было видно. Гулямов, по его словам, из-за больной ноги бежал позади всех. Когда же подельники добежали до дороги, он услышал выстрелы.
«Каримов первый подошел к машине и начал стрелять<…>, — передавали журналисты ТВ-3 показания Гулямова. — Мы поднялись к машине, и я увидел, что у задней двери на асфальте лежит тело человека в крови, а около передней лежит еще одно тело человека». Тогда один из преступников подошел к открытому багажнику и достал из машины несколько пакетов. Их он велел взять Гулямову.
Мимо проезжали машины — однако, по словам Гулямова, водители никак не реагировали на происходящее. В тот день были убиты Татьяна и Анатолий Лебедевы — пенсионеры из Москвы, которые ехали в Краснодарский край в гости к родственникам. Их тела утром 3 мая обнаружили дальнобойщики.
Уже в автосервисе, когда делили награбленное, Гулямов отказался от своей доли. «Я все это видел, не надо мне», — сказал он Субханову.
Членам банды было запрещено обсуждать преступления. Позже Гулямов все-таки рассказал Додохонову, которого знал с детства, что на самом деле их послали на убийство, но не предупредили об этом. Гулямов сказал родственнику, что хочет поговорить с Субхановым — однако решился на это только через несколько недель, когда по радио услышал, что неизвестные убили сотрудника полиции.
Широкий след крови
Убийство совершил Шерозджон Кодиров. С Субхановым его познакомил Хазратхон Додохонов. «Додохонов сказал, что у него есть хороший знакомый, который знает, как можно хорошо заработать, — передавали показания Кодирова журналисты ТВ-3. — Сказал, что деньги, которые я зарабатывал за месяц, можно было зарабатывать за один-два дня». Додохонов предложил отвезти Кодирова к «хорошему человеку» — и тот согласился. На подъезде к месту Додохонов вытащил батарейку из телефона Кодирова и завязал ему глаза. Так он оказался у частного дома, в котором были незнакомые люди — в том числе Ибайдулло Субханов. Так Кодиров вступил в банду и вместе с женой переехал в Радумлю.
В ночь на 4 июня 2014 года начальник отдела участковых ОМВД Ново-Переделкино Олег Толмачев возвращался домой, когда на него напали на парковке.
Бандитов было трое. Они караулили жертву у дома — притаились за постройкой, которая находилась рядом с автостоянкой. Субханов достал из рюкзака перчатки и раздал их подельникам. Когда все их надели, главарь банды протянул им пистолеты с глушителями. Один из пистолетов он дал новичку Шерозджону Кодирову. «Я спросил его, зачем будут нужны пистолеты, если мы идем на ограбление, — вспоминал Кодиров на допросах. — А он мне ответил, что пусть будут на всякий случай, чтобы напугать».
Поздно вечером Толмачев приехал на стоянку и припарковал машину на привычном месте. Как только он двинулся в сторону дома, из укрытия выбежали трое бандитов — избили Толмачева, а потом несколько раз в него выстрелили. Субханов стрелял первым. Когда Толмачев уже лежал на земле, главарь не стал добивать его сам — эту роль отвели новичку Шерозджону Кодирову. «Рустам (Субханов. — Прим. „Холод“) сказал и мне выстрелить в водителя, что он „брал меня в качестве соучастника, а не свидетеля“», — позже говорил Кодиров.
В ту ночь жена Толмачева Светлана пила пиво в автомобиле со своим другом. Когда на ту же парковку приехал муж, она решила подождать, пока он зайдет в подъезд — а через несколько минут к нему приблизились трое мужчин в черном. Светлана хорошо видела, что происходило дальше, — муж остановился в 20 метрах от нее, прямо под фонарями.
Мужчины стали в упор расстреливать Толмачева. Светлана испугалась и чуть не побежала на помощь, однако друг удержал ее за руку — сказал, что в таких случаях «свидетелей убирают». Преступники уже хотели уйти, но тут заметили, что Толмачев схватился за голову. Тогда один из них вернулся и добил его.
Светлана позвонила подруге и в скорую, после чего пошла искать тело мужа. От лужи крови, где его застрелили, широкий след вел к кустам — там она и обнаружила тело.
Распад банды
Вскоре об убийстве начальника отдела участковых Олега Толмачева заговорили в новостях — выпуски дошли и до самих преступников. Зафар Гулямов слышал об убийстве Толмачева впервые, и реакция товарищей показалась ему подозрительной. «В этот момент другие участники между собой переглянулись, и какие-то были реплики, которые давали ему понять, что они знают, о чем речь», — пересказывала его слова адвокат Софья Рубасская. Тогда Гулямов решил покинуть банду. «Я сказал, что я не давал согласия на то, что произошло, — утверждал он на суде. — Рустам (Субханов. — Прим. „Холод“) сказал: если тебя не устраивает, можешь собрать свои вещи и уезжать. Я сказал, что ухожу. Он сказал: уходи, только ни слова о том, что произошло».
Вероятно, испугавшись того, что громкое убийство попало в новости, Хазратхон Додохонов и Муроджон Каримов покинули банду вместе с Гулямовым. Втроем они уехали жить к другому бывшему члену группировки, который незадолго до этого тоже покинул ее. Меньше чем через неделю Гулямов поехал в Ярославскую область, в поселок Дубки, и поселился с родителями и младшим братом. В полицию он так и не обратился, якобы потому что боялся Субханова.
Отец все время проводил на работе. Зафар вместо него ходил на родительские собрания, отводил младшего брата в школу и помогал ему с уроками. «Директор школы мне рассказывал, что он в школу постоянно заходил, спрашивал, как у Нурика дела, — говорила Мафджона Зикряева, мать Гулямова. — Да даже бабушки в подъезде — они все как один говорят, что Зафараджон хороший, с братом его видели каждый день».
В ноябре Зафар узнал из новостей, что главаря «банды ГТА» Субханова убили при задержании. А в ночь на 20 ноября к нему самому в квартиру вломились силовики.
За несколько часов до этого его отец уехал на работу, а Гулямов остался с младшим братом. «Они сидели, делали уроки. Потом стучат в дверь. Нурик открыл. Ворвались люди в масках, кричат, стали бросать баллончики какие-то, ну, гранаты газовые», — говорила мать Зафара. Младшего ребенка забрали в больницу, но вскоре передали матери. Зафара же этапировали в московское СИЗО.
Гуль и Акмаль
Участникам банды Субханов представлялся как Рустам и подробностей своей жизни им не рассказывал — те даже не знали, где он живет. Единственным, кто мог что-то рассказать о Субханове, был его брат Холик, который также состоял в банде и был задержан. На допросах Холик рассказывал, что брат задумал создать банду, чтобы финансировать террористические организации: они с Субхановым в прошлом якобы вместе обучались в Пакистане в специализированном лагере в группе исламского джихада и там получали навыки стрельбы и рукопашного боя. В лагерях они якобы тренировались находиться в толпе и не привлекать внимание, закладывать взрывные устройства и вести партизанскую войну.
«В 2010 году нами руководил один из амиров по имени Равшан, он проповедовал джихад. Мы входили в джамаат — в боевую группировку в союзе исламского джихада, мы были воинами Аллаха, рядовыми членами. В случае нашей смерти мы стали бы шахидами», — говорил Холик на допросах. В начале 2012 года Равшан через Skype якобы дал Субхановым задание: перечислять в Пакистан деньги на военные нужды. По словам Холика, чтобы раздобыть нужные суммы, они стали собирать банду.
Однако подтвердить его слова и связь с исламистскими ячейками следствию не удалось. По основной версии следствия, в действительности банда создавалась ради наживы. По словам официального представителя СКР Владимира Маркина, преступники не «руководствовались национальными, религиозными или какими-либо другими бескорыстными мотивами» — убивали они только ради денег. Причем забирали даже вещи, которые не имели особой ценности: в списке награбленного значился пиджак, солнцезащитные очки, одеколон и CD-диск.
Субханов искал людей, которые в чем-то нуждались, и пользовался их уязвимостью. Почти все члены банды были трудовыми мигрантами, которые приехали из Таджикистана, Узбекистана и Кыргызстана. «Им рассказали историю про то, как бандиты совершили ранее разбой. В ходе разбоя ни один человек не пострадал, и банда получила 17 миллионов», — говорила адвокат Зафара Гулямова. Были и другие способы воздействия. Субханов кому-то помогал деньгами, кому-то — с документами, мог дать машину или место в квартире, где можно пожить. Однако «услуги» нужно было оплачивать, а платой становилось участие в преступлениях.
Братья Субхановы обучали бандитов стрельбе, сборке и разборке оружия, выносливости, правилам конспирации и рукопашному бою. Удары они отрабатывали на самодельных манекенах и боксерских грушах, а стреляли по бумажным мишеням.
При этом Субханов регулярно встречался с бандитами не только на местах тренировок и преступлений и даже давал им личные советы — например, по поводу внешнего вида. «Ибайдулло был недоволен тем, как они одевались, — говорил Андрей Карев, журналист „Новой газеты“, который присутствовал на судебном процессе. — Он постоянно на них ворчал, что они одевались как гастарбайтеры, хотя сам Ибайдулло одевался очень прилично, ходил в пиджаке». На досуге он обсуждал с членами банды ислам.
Субханов выстроил четкую иерархию: сам он был главарем, а все остальные беспрекословно ему подчинялись. Среди приближенных было двое — его брат Холик и оружейник банды, Фазлитдин Хасанов. Субханов распределял роли среди преступников и планировал нападения. Деньги хранились у его брата Холика, однако ими тоже распоряжался Субханов.
Он требовал, чтобы бандиты не раскрывали настоящих имен, и те обращались друг к другу по прозвищам. Холика Субханова звали Шаке, Фазлетдина Хасанова — Акмаль, Хазратхона Додохонова — Палвон, Абдумукима Мамадчонова — Караул, Умара Хасанова — Обид или Муслим, Шерозджона Кодирова — Шерхон, Боира Гуломова — Бобо. Ибайдулло Субханов называл себя Гуль — в арабской мифологии это оборотень, который живет вдоль дорог и пожирает путников.
На преступления они не брали мобильные телефоны. Субханов же пользовался телефоном с незарегистрированной сим-картой.
У банды был целый арсенал оружия — пистолеты Вальтер и ТТ, два автомата Калашникова и несколько самодельных пистолетов с глушителями, а еще снайперская винтовка с оптическим прицелом, которую изготовили из одноствольного охотничьего ружья. Фазлитдин Хасанов и Холик Субханов ремонтировали оружие и изготовляли новое — переделывали пневматические и сигнальные пистолеты, чтобы из них можно было стрелять боевыми патронами. Маркировку с патронов они удаляли, чтобы банду было труднее выследить.
Заколдованный процесс
13 июля 2016 года в Московском областном суде начался процесс по делу «банды ГТА». Ее участников обвиняли в бандитизме, убийствах, разбое, незаконном обороте и изготовлении оружия. Следователи установили, что за два с лишним года они убили 17 человек и ранили двоих.
До суда дошли девять преступников: Холик Субханов, Анвар Улугмурадов, Хазратхон Додохонов, Фазлитдин Хасанов, Абдумуким Мамадчонов, Умар Хасанов, Шерозджон Кодиров, Мирзомавлон Мирзошарипов и Зафар Гулямов. На суде все они находились в одном стеклянном «аквариуме». Еще четверо участников банды до задержания успели покинуть Россию.
Заседания несколько раз откладывались, потому что адвокаты не успевали ознакомиться с материалами дела — текст занимал более 200 томов.
Как писали журналисты «Медиазоны», перерывы между заседаниями случались регулярно и могли достигать трех месяцев: то адвокаты брали отпуск или выходили из процесса, то требовались дополнительные экспертизы. «Это какой-то заколдованный процесс», — удивлялись сотрудники суда, когда заседание в очередной раз переносили.
А после одного из заседаний, 1 августа 2017 года, в здании суда раздались выстрелы.
В 11 утра в тот день началось очередное заседание, на котором объявили, что бандитам грозит пожизненное заключение.
Тем утром Алексей Гришин, командир отдельной роты охраны подозреваемых и обвиняемых, находился на своем рабочем месте — в комнате с мониторами, на которых отображались записи с камер видеонаблюдения во всех залах, где идут процессы. Примерно в 13:30 с Гришиным связался сотрудник охраны — сказал, что заседание по делу «банды ГТА» завершено и преступников можно забирать. В зал 412 — он находился на четвертом этаже — Гришин отправил конвоира Елизавету Лукьянову.
Вскоре ему позвонили и сообщили, что «в лифте что-то произошло». Он срочно стал отсматривать записи с камер. На них Лукьянова вместе с другим конвоиром разделили заключенных на две группы: пятерых прицепили наручниками к одной цепи и повели к лифту, остальных же оставили в стеклянной клетке ждать своей очереди.
В первой группе оказались Холик Субханов, Мирзомавлон Мирзошарипов, Абдумуким Мамадчонов, Фазлитдин Хасанов и Хазратхон Додохонов. Около 13:50 конвоиры повели группу по отдельному коридору в специальный лифт, чтобы подсудимые не пересекались с обычными посетителями суда. Они должны были спуститься на цокольный этаж в конвойное помещение, откуда преступников забрал бы автозак — однако не успел лифт доехать даже до второго этажа, как поступил сигнал с тревожной кнопки. Гришин понял, что, скорее всего, преступники напали на конвоиров.
В тот день этажом ниже шел процесс над Виктором Ардабьевским — бывшим главой администрации города Миасс, которого обвиняли в бандитизме и заказных убийствах. Безопасность в зале обеспечивал отряд из шести бойцов ОМОНа. Заседание уже закончилось и зал покинули все, кроме Ардабьевского и охраны. Однако выйти они не успели: в 14 часов дня силовикам сообщили, что подсудимые напали на конвоиров.
Тогда омоновцы разделились на две группы: одни заняли позиции на третьем этаже, а другие, и их было больше всего — на втором, где в тот день не было заседаний, а значит, и толпы людей. Лифт завис между этажами, и механики должны были отправить его на второй этаж — однако что-то пошло не по плану, двери лифта распахнулись на третьем этаже, и в коридор выскочили вооруженные бандиты.
Один из силовиков укрылся в неосвещенном закутке у лифта. Когда преступники побежали по коридору, он четыре раза выстрелил им вслед — по две пули пришлись на двух бандитов, и оба упали на месте.
Оставшиеся три человека направились к залу номер 312, где только закончилось заседание по делу Ардабьевского. На записи с камер видеонаблюдения, которая распространилась в интернете, видно, как четыре сотрудника полиции наготове стояли у входа, а 20 секунд спустя резко разбежались по укрытиям. Двое легли за парты по правую сторону от двери, а еще двое побежали в противоположную сторону и укрылись за клеткой для подсудимых — в ней за бронированным стеклом еще сидел Ардабьевский, которого вывести не успели.
Еще через мгновение началась перестрелка. Бандита, который первым забежал в зал, поразили сразу же. Он лежал на полу, но продолжал шевелиться, — а через 30 секунд даже сел, глядя перед собой. «Буквально на 5−10 секунд отвернулся. Поворачиваюсь, смотрю — тот, в кого я стрелял, он уже сидит, — говорил на допросе полицейский Денис Коробчан. — После того как он начал наклоняться за оружием, я сделал прицельный выстрел. После этого я побежал к углу камеры и посмотрел на остальных лежащих на полу. Мне показалось, что один подсудимый, лежащий на животе, в него никто не попал. И он приподнял голову, открыл глаза. Начал приподниматься на локтях и тянуться за пистолетом, лежащим от него в сантиметрах 40−50. Ну, я сделал ему выстрел в спину». После этого, по словам Коробчана, «все успокоилось», а вскоре прибежали и сотрудники ОМОНа. Перестрелка продолжалась меньше минуты.
В те же сутки появилось видео, снятое в суде. На полу в лужах крови лежало пять человек: один в зале, еще трое в дверях, и один — в коридоре. Холик Субханов, Мирзомавлон Мирзошарипов и Абдумуким Мамадчонов погибли на месте. Раненых Фазлитдина Хасанова и Хазратхона Додохонова доставили в больницу, однако выжил только Додохонов.
Один из бойцов ОМОНа получил перелом левого плеча — пуля прошла навылет. Его прооперировали и перевели в стационар. Помощь врачей потребовалась и конвоирам. Когда двери лифта закрылись, преступники напали на Елизавету Лукьянову и стали душить цепочкой от наручников — она потеряла сознание. Ее напарника Михаила Фортушняка бандиты сильно избили.
«Ее вырубили буквально двумя ударами, а потом накинулись на меня. Я пытался достать оружие, но у меня на руках повисли… Там еще места мало, буквально придавили и повисли на руках, — позже говорил Фортушняк. — Я не успел достать оружие. Удары сыпались. Причем не только руками — и ногами [били]. На шею цепь накинули и стали душить. И одновременно бить по голове. Меня душили, и от ударов сильных я потерял сознание».
Затем преступники забрали у конвоиров табельное оружие и ключи от наручников, после чего стали раскачивать лифт. Сработала система аварийной остановки и двери открылись на третьем этаже.
Позже Лукьянова рассказала, что в тот день в лифте преступники «общались между собой на своем языке», а в какой-то момент один из них «произнес слово, звучащее как команда». После этого бандиты напали на конвоиров, и якобы на русском тогда прозвучала фраза: «Нам нечего терять, всех перестреляем. Аллах Акбар!»
По служебной инструкции, с которой ознакомились журналисты РБК, пятерых обвиняемых должны были сопровождать не менее 10 конвоиров — по два на каждого. Вдобавок такой толпой они должны были спускаться не в лифте, а по лестнице. Нарушения связывали с недостаточным количеством сотрудников конвоя. «Половина была в отпуске, кто-то увольнялся, зарплаты маленькие, — говорила адвокат Софья Рубасская. — Видимо, они понадеялись, что [и так сойдет]: [подсудимые же] на вид такие мягкие, улыбаются».
Кроме того, наручники застегнули спереди, а не сзади — это тоже была ошибка, из-за которой преступники использовали цепь как удавку. А по словам конвоира Михаила Фортушняка, некоторые наручники и вовсе можно было расстегнуть булавкой или сильным движением руки — даже преступники знали об этой особенности, потому что некачественные наручники использовались часто.
В итоге за нарушения уволили командира отдельной роты охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых, а также заместителя командира взвода. Еще на несколько человек наложили дисциплинарные взыскания. А шестерых бойцов ОМОНа наградили грамотами.
Испытывал внутри себя джинна
Додохонов больше месяца пролежал в больнице. Ему диагностировали открытую черепно-мозговую травму, слепое огнестрельное ранение головы и отек головного мозга.
Против него возбудили новое уголовное дело — за побег из-под стражи, хищение оружия с применением насилия и посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов. На допросах он отрицал свою вину: утверждал, что по приказу других бандитов вышел из лифта первым, сразу попал под пули и потерял сознание. Врачам Додохонов жаловался на эмоциональное напряжение. «Додохонов утверждал, что ощущал чудовище у себя за спиной после пробуждения и испытывал внутри себя джина, который разговаривал с ним», — сказано в заключении экспертов.
Позже Додохонов и вовсе заявил, что из-за травмы головы перестал понимать русский язык. С января 2018 года он стал вести себя странно: пространно улыбался, скрипел зубами, демонстративно отказывался от пищи и игнорировал требования сотрудников СИЗО. Однако, оставаясь в камере наедине, он возвращал обычное выражение лица — а еще убирался, стирал вещи и соблюдал гигиену.
В итоге эксперты из института Сербского признали Додохонова вменяемым. Но даже после этого он продолжил делать вид, что не понимает судью — как писал журналист «Новой газеты» Андрей Карев, во время заседаний Додохонов с безучастной улыбкой смотрел в пол или лежал на лавочке, закрыв голову руками. Из девяти обвиняемых в деле остались четверо, не считая Додохонова — Зафарджон Гулямов, Шерджон Кодиров, Анвар Улугмурадов и Умар Хасанов.
На суде преступники говорили о том, что Субханов оказывал на них психологическое и физическое давление. Некоторые члены банды якобы не раз порывались уйти, но опасались за жизнь близких.
Однако обвинение не согласилось с тем, что преступники совершали убийства под принуждением. 1 августа 2018 года судья Валикова начала зачитывать 500 страниц приговора — на это у нее ушла неделя. Четверых членов «банды ГТА» приговорили к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима. С преступников взыскали почти полтора миллиона российских рублей по гражданским искам потерпевших.
Самого молодого участника банды, Зафара Гулямова, которому на момент суда было 26 лет, обвиняли в участии в убийстве супругов Лебедевых. Вину в самом убийстве Гулямов не признал. «Я не знал об этом. Я стоял рядом, но не принимал участия в убийстве, никого не убивал. В разбойном нападении признаюсь частично — у меня был пистолет, и я брал имущество», — говорил Гулямов на суде. В итоге его приговорили к 20 годам колонии строгого режима.
В июле 2019 года Додохонову дали еще 20 лет колонии — окончательным наказанием осталось пожизненное лишение свободы. Кроме того, с него взыскали 500 тысяч российских рублей в пользу пострадавшего конвоира.
А в декабре 2019 года осудили и самих сотрудников конвоя. Бывшему командиру роты Алексею Гришину и старшему полицейскому конвоя Михаилу Фортушняку дали три года лишения свободы. К двум и полутора годам лишения свободы соответственно приговорили заместителя командира взвода Алексея Маханькова и старшего полицейского конвоя Елизавету Лукьянову. Их признали виновными в халатности, повлекшей по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека.
Наконец, в марте 2020 года суд в Таджикистане назначил по 25 лет лишения свободы еще двум членам «банды ГТА» — Боиру Гуломову и Муроджону Каримову. В 2014 году они успели уехать из России, но вскоре преступников задержали в Таджикистане. По закону местные власти не имели права выдавать своих граждан, поэтому прокуратура России направила в Таджикистан материалы дела. И лишь один член «банды ГТА», Бахтиер Юсупов по прозвищу Тахир, избежал наказания — он до сих пор находится в бегах и объявлен в международный розыск.